Лебединский бард покорил Выксу

 

Веселая и задорная «Песенка туриста»... Слушаешь ее и представляешь человека, который ходит пешком по свету, заводит массу друзей, знает, как дорог на исходе пути ломоть хлеба с ключевой водой, как ненасытны комары и нелюбима утренняя прохлада, безжалостно пробирающаяся в спальный мешок...

Под эти мысли уже и автора начинаешь считать беспечным путешественником, душой компании, коротающим звездный вечер у костра.

Но причислить к таковым Игоря Морозова, значит, от­крыть только одну грань его характера и способностей. В нем самым удивительным образом переплелись неистребимый романтик и прагматичный технарь. Один сочиняет стихи и музыку, ездит на фестивали, путешествует, открывает для себя что-то новое. Когда верх берет второй, то в соавторстве с коллегами на свет появляются удивительные технические новинки. Об одной из них под названием «Косми­ческий маяк для вертушки» под­робно написала газета ЛГОКа «Рабочая трибуна». Идея нова­ции - внедрение системы конт­роля движения технологическо­го железнодорожного транспор­та на основе технологий спутни­ковых навигационных систем. Чтобы установить компактные электронные блоки на электро­возы, Морозову со товарищи пришлось в буквальном смысле «ловить» их по всей Лебединской «железке». Спустя три месяца 46 железнодорожных вертушек принимали ежесекундные сиг­налы спутников и передавали их по радиоканалу для дальнейшей обработки.

Работа - серьезная и напря­женная, требующая глубоких технических знаний - такая же близкая по духу часть жизни на­шего героя. У него есть люби­мое дело, есть и островок в душе, на котором, словно див­ные и трепетные бабочки, жи­вут его стихи и песни. Их мно­го, и каждая по-своему дорога и любима, навеяна какими-либо памятными событиями. «Тополиный город», «Вечер», «Жизнь прекрасна», «Душа», «Костровая», «Ручей» и десят­ки других произведений стали достоянием многочисленных почитателей Морозова.

Недавно в его жизни про­изошло событие, которое напол­нило ее новыми эмоциями: проф­ком Лебединского ГОКа спон­сировал поездку Игоря в город металлургов Выксу на I Всерос­сийский фестиваль бардовской песни «Наполним музыкой сер­дца». Его организовали и про­вели ЦС ГМПР и Благотвори­тельный фонд «Сплав».

- Открытие фестиваля, - рассказывает Игорь Морозов, - осо­бенно нас порадовало: с концер­тной программой выступил из­вестный исполнитель Леонид Сергеев. Впоследствии его мас­тер-классы, советы очень помог­ли вокалистам исправить ошиб­ки, стать более раскрепощенны­ми. Программа была насыщен­ной, в один день, с 10 до 18 ча­сов, проходили конкурсные про­слушивания, а в 20 часов - кон­курсный концерт.

В состязании участвовали бар­ды из восьми городов. Наш кон­курсант исполнил песни «Жизнь игра» и «Кому за...»

Публика тепло встречала лебединца, ей импонировали доброт­ные стихи и берущая за сердце мелодия. Лауреат и победитель многочисленных конкурсов в Губкине, Старом Осколе Игорь Морозов на выксенском фести­вале был награжден почетным дипломом и памятным подарком.

- Все участники, - продолжил Игорь, - были подготовлены, приехали с интересными произ­ведениями, у многих - прекрас­ные вокальные данные. В этом еще раз убедился на гала-кон­церте, где выступали самые яр­кие и запомнившиеся зрителям и жюри певцы. Мы, конечно же, состязались, но нас и многое объединяло - возраст, общность профессиональных интересов и творчество. Радует, что на род­ственных предприятиях админи­страция, профсоюзные комитеты так же, как на Лебединском ГОКе, с пониманием относятся к самодеятельным авторам, помо­гают им реализовать свои спо­собности, финансируют участие своих работников в таких пре­стижных конкурсах.

В Выксе было не по-июньски прохладно. Погодные капризы скрашивали красота и ухожен­ность базы отдыха «Красный ба­кен», где жили исполнители ав­торской песни, сам город неболь­шой, в окружении еловых лесов, ароматный запах которых витает над улицами. В этом месте во­кальные фестивали проводят не один год, и всякий раз его учас­тники, в том числе и Лебединс­кие - И. Морозов, В. Серова, П. Цыпкин и другие - отмечают прекрасную организацию и доб­рую, непринужденную атмосфе­ру, царящую во время испыта­ний. Поэтому каждый старается выступить как можно лучше, чтобы достойно представить предприятие, от имени которого выходишь на залитую ярким све­том сцену. Игорь - не исключе­ние, хотя и был немного просту­жен. Тем более весома и почетна его награда - Диплом I Всерос­сийского фестиваля бардовской песни и памятный подарок - оригинальная ваза.

Волнения теперь позади, но спокойная и размеренная жизнь не для Игоря. Сейчас он гото­вится к фестивалю, который пройдет в Раменском районе Во­ронежской области. Там он будет представлять самого себя, но это не значит, что выступит с меньшим душевным выплеском. Бар­ды так не умеют, а Игорь Моро­зов из настоящих, тех, которые поют душой, а музыку сочиняют сердцем.

В. Жилина

Фото автора

 

Певец тополиного города

 

Местный бард Игорь Морозов, неоднократно становив­шийся лауреатом различных конкурсов и фестивалей и из­вестный, в числе всего прочего, песней «Тополиный город», посвященной Губкину, рассказал нам об истории своего увлечения музыкой - от рок-н-ролла до бардовской песни.

- Музыкой я заинтересовался еще в конце 60‑х, когда учил­ся в школе №2. Тогда практически все любили «Битлз», а в Губкине был очень популярен местный ансамбль «Green Street» («Зеленая улица» - ред.), который исполнял песни западных групп.

- Тогда вы и увлеклись игрой на гитаре?

- Гитару любили все! Она была символом нашего време­ни. Чуть ли не каждый школьник пытался своими силами смастерить электрогитару.

- Понятно, почему все кинулись пилить спинки кроватей...

- Да, электрогитара - это кумир нашего поколения. Я в старших классах тоже пилил, но так моя гитара и осталась недоделанной... Этим легко заболеть, а вылечиться - невоз­можно! «Битлз» стали для нас дверью в совсем другой мир. Их записи выходили тогда на маленьких пластиночках, по две-три. И мы сразу пытались их петь. Думаю, Советский Союз много потерял из-за того, что мы не имели полного доступа к музыке, которую хотели слушать. Не будь всевозможных зап­ретов, мы развивались бы по-другому, у нас не возникло бы тяги к «запретному плоду» - западным идеалам!

- В свое время, наверное, не обошлось и без создания школьной группы?

- Естественно! Мы с Александром Злобиным, в группе «Аквилон» которого я играл впоследствии, параллельно организовали школьные ансамбли. Не было лишних ком­нат, и нам отдали помещение, в котором раньше был туа­лет... У нас даже названия не было, и песни мы играли не собственные, а известных авторов. Состав был классичес­кий, как у «битлов»: две гитары, бас и ударник. Электроор­ганов тогда еще не было.

- Поэтому, наверное, и появилась мода делать «препа­рированное пианино», втыкая канцелярские кнопки в молоточки, бьющие по струнам?

- Да, не хватало необычных тембров, и такое издеватель­ство над инструментами действительно имело место.

- В то время вы и сочинили свои первые песни?

- Да. Но теперь я их не пою: очень уж они были наивные...

- ...и, наверное, написанные в подражание «Битлз»?

- Как ни странно, нет. Хоть я и слушал рок-н-ролл, но соб­ственные сочинения получались больше похожими на дво­ровые песни, которые тоже оказывали на нас большое влияние. Кстати, ставшая известной лет пятнадцать назад «Дым сигарет с ментолом» - типичная дворовая песня, и появи­лась она гораздо раньше, чем ее спел исполнитель, ныне считающийся автором. Мы стремились быть как «Битлз», но в то же время оставались советскими подростками.

- Рок-н-ролл, дворовые песни, эстрада... А как же вы бардом стали?

- Когда я учился в Воронежском политехническом инсти­туте, услышал записи бардов с Грушинского фестиваля. Тог­да нельзя было петь свои песни, скажем, во дворце культу­ры, и фестивали, где авторы собирались вместе, были наи­лучшим решением этой проблемы. Услышав эти записи, я впервые заинтересовался музыкой бардов. Кстати, когда я учился в Воронеже, у меня была группа, которая называлась «Синкопа». Это не была рок-группа. Что такое рок? По боль­шому счету, в нашей стране нет ни одной настоящей рок-группы. Если попса - это просто развлечение, то рок должен о чем-то говорить. В этом смысле рок-музыка близка к бар­довской. Она рассказывает о жизни, о проблемах, и делает это экспрессивно. А что касается моего становления как барда, то здесь надо вспомнить существовавших тогда радиохулиганов, т.е. радиолюбителей, незаконно выходивших в эфир. Они крутили в своих передачах записи бардов, и мне они нравились. Я понял, что это мое.

- Тогда и появились ваши бардовские песни?

- Нет, тогда я был молодым парнем, и меня больше интере­совала эстрада. Политика, устройство жизни стали волновать меня несколько позже, уже после службы в армии. Кстати, там у меня тоже был ансамбль - «Чайка». В его составе были не только гитары и барабаны, но и орган, медная группа.

- А что было после армии?

- Вернувшись, я устроился работать в цех связи ЛГОКа и организовал там ансамбль «ЦЭС». Он существовал одно­временно с «Аквилоном» Александра Злобина. Параллель­но я стал сочинять свои, именно бардовские песни. Те, ко­торые теперь пою и записываю.

- Вы участвовали в разных конкурсах и фестивалях...

- Да, и становился лауреатом всех местных конкурсов ав­торской песни, а также «Афганского ветра» и «Оскольской лиры». К сожалению, в нашем городе пока еще не понимают по-настоящему, что такое бардовская песня. Поэтому все, что пытаются делать в этой области, сводится к обык­новенному фестивалю для творческой молодежи. Здесь может быть и пение под фонограмму, и вообще что угодно...

- Что считаете своим самым большим достижением?

- Запись альбомов. Еще не так давно простому смертному сделать профессиональную запись было практически невоз­можно, но с появлением современных компьютеров ситуа­ция изменилась. Я уже записал два диска: «Тополиный го­род» и «Дочь». Работал над ними в студии старооскольского музыканта Григория Левицкого. Тираж не выходил, но они есть в Интернете. Говорят, губкинцы их скачивают и слушают.

Интервью взял С. Колесник